Артист мог выжить, но со сценой пришлось бы прощаться. За считанные минуты до гибели на сцене рижского театра Андрей Миронов подошел к Александру Ширвиндту со словами: «Шура, голова». Миронова отнесли за кулисы, где положили на два составленных рядом стола для реквизита. В столице латвийской СССР тогда же проходил международный конгресс невропатологов. Могли ли светила мировой медицины его спасти? Коллега великого артиста по постановке «Безумный день, или Женитьба Фигаро», которую они должны были играть, отвез Миронова в больницу, куда приехали три или четыре врача. Об этом рассказывал сам Ширвиндт в интервью проекту Дмитрия Быкова «Жизнь замечательных людей».
Он пробыл в реанимации не более 10 минут, медики вышли из палаты белее белого, как вспоминал артист. Позже актер спрашивал врачей, неужели нельзя было провести операцию.
Ответ был неутешителен. Даже если бы Андрея Миронова удалось спасти, его мозг перестал бы функционировать в привычном режиме и прежней жизни артист бы никогда не увидел.
«В голове „разорвалась бомба“. Даже если бы он вдруг неожиданно выжил, это был бы даун стопроцентный», — с горечью пересказывал Ширвиндт услышанное тогда от медиков.
